«Один мой друг (его имя я вынужден сохранить в тайне) как-то позвонил мне и попросил срочно приехать. Он умирал. Я, бросив все дела, бросился к нему домой.

Когда я приехал, он уже еле дышал, но, увидев меня, подозвал к себе и прошептал на ухо:
- Должен приехать N (он назвал имя известного политика). Снимай на камеру, когда он будет на улице, все сверху. Именно сверху.
- А что должно произойти? - спросил я, но тут он впал в забытье, из которого уже не выходил до самых последних своих минут.

Погоревал я, конечно, и пошел выполнять волю покойного. Снял все пребывание N в нашем городе, все, как и советовал друг, сверху.

Вернулся домой, стал смотреть. Ходит N, окруженный толпой сопровождающих лиц, охранников (все в однотипных черных пальто), встречается на улице с разными людьми, беседует, отвечает на их вопросы, ставит новые задачи. Ничего интересного. Абсолютно. «Что я должен был увидеть? Что?» посмотрел еще раз и снова ничего особенного не заметил. В третий раз уже не полностью смотрел, а прокручивал, изредка останавливаясь. И вот тут-то... Но по порядку.

Во время одного из стоп-кадров я обратил внимание на странное расположние охраны N. «Черные пальто» стояли таким образом (это действительно можно было увидеть только сверху), что если от одного провести линию до ближайшего и так от каждого, то эти линии образовывали букву «У». Сначала-то я лишь усмехнулся, усмотрев в этом случайность. Каково же было мое удивление, когда во время следующего стоп-кадра я углядел другую букву - «Т».

Я перемотал на начало и стал смотреть встречу N с журналистами в аэропорту. Охрана, оказывается, каждую минуту меняла положение, каждый раз образовывая новую букву. Я их стал записывать. Из букв стали получаться слова. Из слов - предложения.

Итак, вот текст, который мне удалось прочитать:

Гори-гори ясно,
Чтобы не погасло.
Стой подоле,
Гляди в поле -
Едут там трубачи
Да едят калачи.
Погляди на небо -
Звезды горят.
Журавли кричат.
Раз, два, не воронь, беги, как огонь!

Что все это значит? Для кого все это предназначалось? Кто режиссер, кто зритель этого перформанса, или как там у них все это называется?.. Неужели для того, кто все это может видеть с... О Господи, страшно подумать! Я, вообще-то, атеист, но тут, извините, во что угодно начнешь верить, когда такое видишь... Вот оно, наверно, высшее искусство, недоступное для нас, тварей земных.

С другой стороны, ведь абсурд какой-то. Но, впрочем, и должен быть, наверно, абсурд. Ведь это же с моей точки зрения, грешника не покаявшегося, ничего не понятно, а... Ой, боюсь произнести его Имя! Нет, надо верить, ибо - абсурдно.

Как у нашего кота
Шубка очень хороша,
Как у котика усы
Удивительной красы.
Глаза смелые,
Зубки белые.
Выйдет котя в огород -
Всполошится весь народ:
И петух и курица
С деревенской улицы.

(Это во время пребывания N на Дворцовой площади.)»